Нить бытия

                  

Владимир Базелюк

Нить бытия

Новый сборник стихов Владимира Базелюка "Нить бытия"

 - стихи о жизни и времени.

В них – выраженное  стремление автора

изменить мир к лучшему,  преодолеть трудности и умножить красоту и неповторимость жизни.

Стихи рассчитаны на широкий круг читателей.

Ощущение
времени

                                                                   Выбор

Что-то в мире опять происходит:

Кто-то тянет судьбу, как баркас…

И часов перевернутый ходик

В отражении скованных глаз.

И от выстрелов, плача и визга

Наша жизнь, будто свет под луной.

Мы болеем -  болеет Отчизна,

И темнеет рассвет голубой.

Время гложет, и час, словно ходик,

Не дает утешений для глаз.

Что-то в мире опять происходит -

В мире счастья, любви и прикрас.

                                                            Зеркала

Знобит, но нам былое не оставить,

Ведь наши души – судеб зеркала.

Уставшие от дрязгов и от ссадин,

Мы бьём живем в сердец колокола.

Нас часто время рвет и сокращает,

Меняя доброты ориентир.

И наши души требуют пощады,

Покинуть этот раскаленный мир.

И сделав шаг к свободе раньше срока,

Как оттиск, сделав черное клише,

Горим мы будто в пламени высоком,

О Ноемом взывая шалаше.

Но возвращаясь к жизни дерзновенной,

В туманной, развевающейся мгле,

Мы с болью в сердце о своей Вселенной

Губами прикасаемся к земле.

                                                                Путь

Путь один, но жизнь - дорога скользкая,

И по кругу тянутся года…

Но ты пой мне, пой мне, птица поздняя,

Ты свети мне, вешняя звезда.

Я теряю ощущенье времени

По минутам, скользким, будто дым.

Но я знаю: горстку все же семени

Я оставлю внукам молодым.

Судьба

Все устали. Только флаги броско

Разделяют редуты побед.

Вышли люди снова на подмостки

В перелетный двадцать первый век.

Общество болеет... Это правда:

Что-то нужно в жизни открывать.

Но опять, опять судьбы кентавра

Будут люди в руки целовать…

Дорожная карта

Солнце встало, но облако мечется,

И бушует душа, как овраг.

Что-то сердце весною не лечится,

А трепещет, как поднятый флаг.

Все раскидано, все растревожено.

Невозможно все в мире понять.

А судьба, будто карта дорожная,-

Украинская Родина-мать.

Восход

Ах, как утро светло на восходе,

Как светлы на восходе часы!

Мне порою мерещится, вроде,

Я растаю, как капля росы.

Но на жизнь, на судьбу я серчаю,

Огибая свой жизненный путь:

Как пчела, по цветам я скучаю,

Ну, а пью лишь житейскую муть.

И когда, задыхаясь, за светом

Я иду на хмельные луга,

Оставляю я жизнь без ответа,

Но тем больше она дорога.

Честь

              

Имею честь. А что еще имею?

Имею честь сложить все по часам.

Имею честь пройти  лучом над тенью

И свет земли оставить небесам.

Имею честь собрать букет по розгам

И стать с цветами жизни при вратах.

Имею честь до выжженного мозга

Воспеть надежду счастья, как Плутарх.

Имею честь. А что еще имею?

Мне не нужны ни гранды, а ни лесть.

Имею честь пройти  лучом над тенью

И подытожить жаворонком песнь.

Они

Они давно всех нас учили,

Чтоб мы служили для страны,

А сами шли на водевили,

Людей судили без вины…

За ними шли земные чада,

На круги ставили «своя»…                                                                                                                        

Им площадь адская кричала,

Что это только их земля.

Они давно все просчитали,

Заранее знали всем ответ.

За них сказал товарищ Сталин,

На много, много, много лет.

Для них страна, Отчизна, люди,

Надежда, вера – все мертвы.

Они, наследники Иуды,

Лишают мира головы.

Война

Опять война, и наша жизнь со скрипом

Ложится на привал... Плохи дела.

Мы с болью в сердце, со старинным хрипом

Глазеем на разбиты зеркала.

А время - будто черная полоска,

Без облика - лишь крик отобразим.

Опять война… Душа, как папироска,

Как порох, что покинул магазин...

Опять война. Дороги две, причалы…

На переправах время, как свеча…

Опять война…Вновь птица закричала -

Невинная славянская душа.

Рок

Мы в нашей жизни, как по воли рока,

Все время превращаемся в господ.

Мы ищем на земле своей Пророка,

В то время  как пророк есть наш народ.

Мы ждем новых открытий, полнолуний,

Единой, вольной, радостной страны.

И снова бродит молодой Бакунин

С глазами отрешенными луны.

И если скажут: это все громада,

Что чувства, мол, народные святы,

Не верьте, не любви народной надо,

А чтобы жили так мы - я и ты.

Повержен раб ли? Нет, слуга народа

Всегда слугою будет чьих-то слуг.

И вновь нас примут радостно у входа,

И снова братья меч нам подадут.

Врата

Опять жена от сновидений,

От шаткой жизни смущена.
Поник главой славянский гений,

К обрыву катится страна…

И за флажками лица с бранью -

Как на сказаниях волхвов.

И мы зализываем раны

За сущих всех и дураков.

И застывают наши лица,

И давит наше сердце груз.

И Киев, древняя столица,

Как канонический союз.

Хрипит призыв, мигают тени,

И отбивают ступни грот.

И мы садимся на колени

У наших Золотых ворот.

Свет

Лучи открылись из заката.

Тускнеет, блекнет синева.

До прежней жизни нет возврата -

Ее есть только острова.

Не выйти с избранного круга

И не увидеть ближний свет.

Не потерять бы нам друг друга

На кромках выстраданных нет.

Русская рулетка

Мир пришел, отчаянный и бренный,

Будто выстрел, грянул за спиной…

И в Москве, и Амстердаме, Вене

Стало много русских параной.

Мир восстал, как будто бы из ада,

Будто охладил змеиный грог.

Вся русскоязычная армада

Поползла на киевский порог.

Мысли, будто облака, зависли.

Тень прошла над пропастью войны.

Будто мы в стране родимой лишние,

Будто наши годы сочтены.

Мир восстал. Мир снова что-то хочет,

Хочет неоплаченной цены.

Узнаем мы этот русский почерк

На путях украинской страны.

Челн

                         

Посредине реки одинокий челнок.

Посредине реки кромка талого льда.

Заплывай на средину, не бойся, сынок,

Коль отец на страховке – тебе не беда.

Заплывай, но не думай идти за волной,

Ибо челн твой за ветром накроет волна.

Тот, кто к волнам на миг повернулся спиной,

У того позади  и судьба, и страна.

Поворачивай, сын, против ветра и волн.

Ветер бьет наотмашь, но опасность в лицо.

Если меньше пройдешь – но надежно пройдешь.

Пусть рука твоя крепнет, ведущая челн.

Друзья

Мои друзья, так надо опереться

Порой на вас. Но где же вы, друзья?

Куда податься и куда мне деться,

Когда вы лихо выбились в князья?

Быть может, мало подносил я тосты,

Не ловок был, как вы, и неудач?

Для вас всегда все было очень просто –

Загнать в «девятку» кепку, будто мяч.

Иду пешком, а вы промчались мимо,

Лишь пыль и гарь оставил мне кортеж.

Мои друзья, как много было грима

На ваших лицах дружбы и надежд.

Нет-нет, я все имею, мне не надо,

Хоть время так бывает горячо.

Мне просто бы, друзья, была б отрада,

Чтоб руку положил кто на плечо.

Курсив

О, страна, опять тебе не спится,

Вновь кликаешь до коша сынов.

Всюду лица, собранные лица,

Молодые лица пацанов.

Много их, премного - много стало,

И все больше, чтоб идти вперед.

Их всю жизнь война перелистала

С запада курсивом на восток.

Колокольчик

Когда взрывы повсюду и мир, как заряд,

Жизнь отходит, а с ней – друг, товарищ и брат.

Между небом - землей и могильной плитой

Колокольчик звенит нам - цветок золотой.

И вокруг - будто пропасть, не знаешь, где стать,

Ты цепляешься грудью за каждую пядь.

Твоя жизнь под прицелом, под жарким огнем.

Пропадешь - коль не сделаешь хода конем.

Голос, сеченный, вылез из тела, как ворс,

И душа позывными ответила: » SOS!».

Жизнь уходит, друзья, и умом не понять,

Как на этой земле нам ее отстоять.

Красное вино

                         Памяти павших за Родину

Поднимемся! Так требует обычай.

Земля – последний дом. Земля одна.

На уровне плеча, и звезд, и лычек

Все молча выпьем целиком - до дна.

Так надо. Здесь не приняты расспросы.

Известий больше в наших душах нет.

Одна по кругу только папироса,

Один лишь общий на земле букет.

Мы все к земле прижмемся низко-низко,

Ведь здесь друзья, упавшие от ран.

Здесь часовыми стали обелиски

Среди цветущих утренних полян.

И если жизнь на время воцарилась,

Ничто не угрожало будто бы,

Мы знаем, что безумие свершилось,

Коль жизни запечатаны в гробы.

И час жестокий, молодость укравший,

Нам позабыть уже не суждено.

Поклявшись жить и помнить в битвах павших,

Мы разливаем красное вино.

Крестик и ноль

Сердца закованы молчаньем.

Земля вздыхает неспроста.

Нам слышится рыданье чаек

Еще с распятия Христа.

Не умолкают грозы, бури,

Дорогу нашу бороздя.

Глоток таинственной лазури

Мы познаем лишь, уходя.

Немножко небо просветлело,

Но мрак действительный, как боль.

Как разобраться в скорби тела?

Жизнь – крестик? Крестик или ноль?

Не умолкая, пробуждаясь,

Не уставая жить, дыша,

Мы, люди, будто птичья стая,

Летим на шепот камыша.

Повестки

                            

Выдавали ребятам повестки.

Выдавали на жизнь - не на смерть.

Но рыдали девчонки-невесты,

И бежали, заплакано, вслед.

А вокруг оглашали команды…

Содержания знали их шифр.

Рвали голос засохшие гланды:

"Не дадим, чтоб топтал нас рашист..."

И мелькали деревья, как колья,

На суровые лица юнцов.

"Будь достойним Вітчизни, Микола,

Виганяй із землі, подлєцов..."

"Все нормально, не плачте, маманя,

Ми ту зєлєнь, ту плєсєнь, зітрем..."

Кожен воїн стояв, ніби камінь,

Із відкритим до сонця лицем.

                                              

Выдавали ребятам повестки.

Выдавали на жизнь - не на смерть.

Но рыдали девчонки-невесты,

И бежали, заплакано, вслед…

Певцы

                       

Гитарный звон – и снова песня Цоя

Нас прижимает мыслями к земле.

Но на земле должны стоять мы стоя,

Как капитаны в шторм на корабле.

А те, что с нами справа, те, что слева,

И что повязки носят на глазах,

Они в судьбы, как выжженные нервы,

Не видят свет  на Божьих образах.

Сомкнув ряды - и молодость, и старость, -

Певцы замкнули поредевший строй.

Их мало на земле совсем осталось,

Кто расписался праведной строкой.

Молитва

Молюсь тебе израненной душой,

Взываю к тебе, голос человека,

Чтоб души серые, покрытые паршой,

Не потеряли лик земного света.

Чтоб жизнь не стала, как Лаокоон,

И не исчезли мира силуэты,

Чтобы судьбу не ставили на кон,

На перепутьях раненной  планеты.

Чтоб цвет очей не потерял лица,

Не разрывалась жизни нашей карта.

Молюсь тебе, родимая страна,

Молюсь тебе, украинская Спарта.

Пути

Пути...Пути…Пути с погоста…

И бьются волны о причалы.

Славяне снова сушат весла

И закидают хну под чаны.

Перенапуганы поселки

С глазами вороненой стали.

Знамена, будто перепелки,

И наступают дни на грабли.

Ведучий и ведомый воздух.

Один на море, два пристали…

Пути искали мы по звездах,

Теперь пути идут в причалы.

Виток

Два моста до креста, два моста:

Жизнь и смерть - вечность магии в ссоре.

И чем дальше на свете верста,

Тем прозрачнее радость и горе.

Машет синий и желтый платок.

Сердце бьется, трепещут седины.

Кто пошел на последний виток,

Кто еще не достиг середины…

Час растянутый, будто бы гнет,

Час окутан чернобыльской пылью,

И, как радуга, тает народ

В моем сердце с прострелом навылет.

Падение

Жизнь и музыка замолчала.

Все забиты судьбы причалы.

И черты начертаний стерты,

И забиты дождями стекла.

И неважно, совсем неважно,

Что ты жизнь проживаешь  дважды,

Что ты раньше уходишь срока,

Что  не видит земля пророка….

Тот, кто не был,  уже не с нами.

Разминулись сыны с сынами.

За день сделано то, что за ночь.

Солнце падает тихо навзничь.

Затишье

Затишье... Немо затишье.

Но мир, как кулек, как сволок.

И красные гроздья вишен

Понюхали с нами порох.

Все быстро, все очень быстро,

Все скоро и очень скоро.

Жизнь будто последний выстрел,

Особо, кому за сорок.

Кресты по дорогам, скиты,

Как будто лишились зрячих...

Затишье. Немо затишье.

От только мужчины плачут.

Тени

Тени прошлого ходят тощие -

Тени Авеля, тени Каина…

И великие, и усопшие

Ждут прощения и расскаяния.

Истекают часы песочные.

Дни сползают по тропам гадами.

Будто трубы мы водосточные

Принимаемся кавалькадами.

Зеркала, будто льдины, сколоты.

Продырявлены ветром головы.

Было в прошлом годта-то золото,

А теперь лишь седые бороды.

Склоны

Голубые седеют склоны.

Извиваясь, взлетают птицы.

Мы с землею так близко сходны,

Что темне ют все наши лица.

И не видим вокруг мы небо.

И не видим мы друга, брата.

Мы как будто пчелины семьи,

Не имеем в роях возврата.

И сквозь крики, стрельбу и стоны

Мы не знает, что завтра будет.

Голубые седеют склоны

Между наших разбитых судеб.

Долг

Да, жизнь строга…Не от того ли  строже,

Что всюду слышен  на земле набат?

Нам от войны идет мороз по коже,

И жизнь не возвращается  назад.

Я почернел, углем весь пропитался,

Промок, продрог  и рано поседел.

Но кто-то должен, кто-то должен, братья,

В нас прекратить весь этот беспредел?!

Веса

В больнице

Боль от меня не отступала.

Во тьме молился полумрак.

Жизнь начинала жить сначала,

Но в летних таяла ветрах.

И грозно надвигались тучи,

И в вечность удлинялся день.

И мне казалось, будто лучше

Уже не день, а тьма и тень.

Свыкаясь с собственною болью,

Ее как будто созерцал.

Сливался мир с небесной голью,

И свет загадочно мерцал.

И в том таинственном сближении

И тьмы, и света, и лица

В какое-то одно мгновенье

Я ощутил его – Творца.

И уходя от долгих странствий,

Окинув взглядом небеса,

Сказал я миру тихо: »Здравствуй!» -

Жизнь перевесила веса.

Время

Это время мокрое от слез.
Это время плачущих берез.

Это время стонущих ночей.

Это время плачущих очей.

Это время леденящих слов.

Это время потерявших кров.

Это время нужно нам пройти,

Где лежат скрещенные пути.

Память

Расскажи-ка мне, друг, о погибших –

Пусть хоть память да будет свята.

На земле нет ни бывших, ни лишних –

На земле есть одна суета.

Горе время лишь может умерить,

Поравнявшись с землею сырой.

Но земля не обязана верить –

Защищать она может порой.

Мы не может уйти от урона.

Но на числа ли жизни считать?

Нам глаза закрывают знамена.

Мы подняться не можем и встать.

Расстелите на землю палатки,

Станьте, как у родного стола,

И по кругу из фляги солдатской

Помяните всех павших солдат.

Нет, видать, и не будет покоя

Душам ихним, убитым вдвойне:

В перестрелке последнего боя

И в своей же, убитой, стране.

Жизнь

Жизнь дорожает. Мир изнеможенный

Меняет свой инстинкт и интервал.

Седеют кудри кленов опаленных,

И неба меньше кажется овал.

Жизнь дорожает низменно, украдкой,

Исподтишка подкравшись и представ

Внезапно на лице  нестертой маской

И холодом, забредшим под рукав.

Жизнь дорожает в шаге и во взоре,

И мечется, в лицо метелью бьет.

Жизнь дорожает, набирая скорость,

Особенно на бреющий полет.

Жизнь дорожает в ливни, солнцепеки,

Тогда, когда ее на части рвут,

Или когда ее смещают сроки

На несколько непрожитых минут.

Жизнь дорожает в сумраках, потемках,

Или когда она на полцены.

Жизнь дорожает без любви потомков,

Жизнь дорожает без любви страны.

Жизнь дорожает. У ее обрыва

Воспламенить бы, исцелиться бы,

Но как вернуть обрезанные крылья,

Как воскресить забитые гробы?

Мой современник, как вернуть нам веру?

В опасности томиться я устал.

Жизнь дорожает…Я ли, ты ли первый

Ее надеждой вдруг последней стал?

,

 Острова

Отцы, простите, нет, мы не калеки.

Ведь ваши в рифмы сложены слова.

Форсировав прижизненные реки,

Забыли вы, отцы, про острова.

Мы не виновны, если звать виною,

Что каждый пятый помер от измен.

Мы проданы советскою страною

На много-много будущих колен.

Отцы, простите, что пришли без веры

И без надежд мы в двадцать первый век.

Нам потопили ваши же галеры

На дно не переплывших вами рек.

Отцы, простите, в нас не кровь остыла.

Мы не виновны, что, пройдя войну,

Вас обошли и продали нас с тыла –

И вас, и нас, и землю, и страну.

И если мы чего не разумели,

Простите нас, седые мужики.

Мы отданы вам каждой клеткой тела,

Тылы же ваши стали далеки.

Скорбя по мертвым, жертвуя живыми,

Нас в разные шеренги развели.

Мы прожили две жизни молодыми,

Отцы, примерив ваши костыли.

И в этом дерзновенном переломе

Судьбы всем будет обозначен срок.

Рука, что подло предала нас дома,

Запустит пулю в собственный висок.

Власть

Разорви мою душу на части,

Как матроску, возьми,  разорви,

Без народной народной нет власти,

Современник мой, мой визави.

В нас о власти лишь сладко вещают

И о власти с экрана поют.

В нас лишь властью народ искушают -

Никогда ее не отдают.

Ощущение времени

Я не люблю писать стихов,

Когда они молчат.

Я слушать не могу веков,

Когда они  кричат.

Как будто в тоге - темный час,

И мир - Лаокоон..

Грядет неистовая власть -

И всюду слышен стон.

И прибывают облака,

Глаза и связки рук...

Плывет народная река

На следующий круг.

Осень

Ну, вот, и осень на пороге:

Закат ложится в камышах.

И тучи лечь в лесов берлоги

Сребристо - белые спешат.

И ветер сотканною сетью

То ловит холод, то мороз.

И кажется: ничто на свете

Не остановит жизни кросс.

Всю душу вместе, до избытка,

С годами горькой кутерьмы,

Как будто под железной пыткой,

Бросаем в лопасти зимы…

Жизненные горны

Да, паутины тихо рвутся,

Секунды странственно спешат.

Лучи зари вот-вот сомкнутся

И мир иной провозглашат.

А время собственною тенью

Ложится на морщины лба.

Горят и трескают поленья

У сердца красного столба.

Надежды белые, то черны

Сверкают в неба пустыри.

Но все же жизненные горны

Мы ждем от отблесков зари.

Инок

Вдалеке, вдалеке-вдалеке

На пустынной туманной реке,

Бороздит одинокий челнок.

Челноком управляет инок.

Что он ищет тревожно во мгле?

Почему не причалит к земле?

Почему, молчалив и суров,

Холодит мою алую кровь?

Нет, я вижу: он не ворожей,

Он не раб, не слуга, не плебей.

В темной ризе белеют черты.

Значит, он, как и я, как и ты…

Но вот брызнула светом лазурь,

И инок, как туман, утонул…

И никто в закипании волн

Не искал затерявшийся челн.

Только я, молчалив и суров,

Возвращаюсь к нему вновь и вновь.

 Заклинание времени

Когда устанут мысли бить челом

Над устланным бумагами столом,

Мир все равно не перестанет думать

О будущем, сегодняшним, былом.

И каждый человек, и каждый дом

В своей судьбе искать возьмется друга,

И в сердце колокольном, молодом

Найдем мы место для тепла и юга.

А этот мир – и наш, и ваш, и твой -

В глазах восторжествует светом года.

И мы великой совестью народа

Построим мир, как свой корабль Ной.

Так пусть же, человек, твоя свобода

Достойна будет жизненного плода.

Звезда

Звезда упала – и погасла,

Взмахнув лучом прощально мне.

О жизнь, кому же ты подвластна:

Земли, Юпитер, Луне?

Я будто в прутьях, извиваюсь,

Сомненья, горести крушу.

А звезды падают, сгорая,

И жизнь шумит по камышу.

И чтоб поставить в жизни точку,

Бываю я настолько зол,

Что взял бы звезды, будто кочки,

И спрятал к сердцу, под камзол.

Часы

Идут часы, и кажется мне строже

Застигнутый врасплох секундомер.

Со временем становится дороже

Неведом ход прижизненных химер.

В душе, в глубинке, вдалеке от света

Тускнеет обличенный циферблат.

И нету ни ответа, ни привета,

Ни шага нет вперед, ни два назад.
Свет

Созрели грозди  света и добра.

И сколько жизней – столько и свечений.

Мы слишком много говорим: «Ура!»

Перед лицом грядущих поколений.

Народ как будто укротитель бурь -

Без маскировки говорю и блефа.

Лишь в свете обличенная лазурь

Дает нам жизнь, и мир, тепло ответа.

Под вексель тихо тикают часы.

Идет и машет маятник свободы.

И свет нам нужен всем не для красы,

А чтоб прожить оставшиеся годы.

Круги

Ходят люди

Разными кругами,

И идут по-разному

Века.

Мы приходим

К лучшей жизни

Сами,

Ободрав колени

И бока.

Искупление

Если брат, нанося обиды,

Не покается, согрешив,

Если друг твой стал хуже гниды,

Всех вчерашних друзей отшив,

Ты себе в тишине сознайся:

Мир покинутый – мир и ты.

Но в дорогу не собирайся

Без надежды и без мечты.

Если жизнь, распевая басни,

Извивается, изменив,

Если в душу залезли распри,

Но душой ты еще не сгнил,

Ты не медли в лучах заката,

Собери всех друзей вдвойне,

Обними сыновей и брата

И не дай лишь гореть войне.

Если тянутся грозы, бури,

Всю историю полистав,

Если синий комок лазури

В чьем-то горле прожорливом стал,

Ты не бойся ни гроз, ни грома,

Искупи ты за всех вину,

Потому что имеешь дома

Лишь единственную страну.

Время

Знойный ветер снова гонит мысли:

Жизнь опять пошла наперерез.

Жить мы все со временем привыкли,

Когда уже времени в обрез.

И когда, лишенные, находим

Много в жизни высохших цветов,

Бегло ищем запасные ходы,

Чтобы выйти с жизненных крестов.

Все бывает, как у всех бывает,

Только все бывает не у всех:

То, что наше время сокращает,

У кого-то время для потех.

Нить бытия

Нить в руках моих рвется -

Нить тепла бытия.

Холод пеплом смеется,

Боль ползет, как змея.

И мои начинания

Не возносит венец.

Звезды, солнце и здания -

Путь закрытых колец.

Но задуман и мыслим

Лишь для жизни давно,

Вновь бросаюсь я рысью

В голубое окно,

Где устала от звона,

Но зарей зардена,

Моя жизнь, как икона,

И родная страна.

Мир

Когда темнота и тишина соединяются,

Я вижу мир у красного камина.

Заржавленные слезы на поленьях

Пытаются укрыться от меня.

А в зеркале ломаются изгибы,

Морщины теней выползают с углей,

И вечность содрогается от света,

Прикрыв лицо ладонями прощений.

И я уже себя не исключаю

Ни с будущего, прошлого, а ныне

Глаза мои наполнены печалью

О Боге и Отце, и вечном Сыне.

Сирень

*      *      *

Вновь улыбкой весна нас встречает.

Поутру еще блекнет мороз,

Но  улыбка твоя восхищает,

И уста, будто бантики роз.

И трепещутся мысли - осины,

И встречаются наши пути.

Мы находим в душе своей силы

Перегоны судьбы превзойти.

И желания острого мысы

Нам не кажутся так далеко.

И мы чувствуем, видим и слышим,

Как тумана течет молоко.

*      *       *

Кто любит, тот, естественно, просит.

Грозу просит в жажду береза,

Просит цветок уходящая осень.

Просит росу молодая роза.

Просит дождя весны половодье.

Просят тепла деревья и травы.

А я прошу напролет все годы

Твоей любви, моя лада.

 *      *      *

Солнце вышло из круга.

Где ты, моя подруга?

На ветре встречном нету лица,

Звякнули молнии, как два кольца.

Звезда востока – не звезда юга,

Тем более – севера.

В пылу любви, в небесной пыли

Летят и гаснут судьбы мотыли.

Станет трудно летать -

Нужно прощать.

Станет трудно дышать -

Нужно летать.

Солнце вышло из круга.

Здравствуй, моя подруга!

*      *      *

Часы свиданий снизошли до чисел.

Весенних мыслей улетает строй.

В судьбе всегда есть третий, кто-то лишний,

Как будто тень за каменной стеной.

Дозорные огни, хмельные речи

Ломаются в бокалах куполов.

В нас не было еще последней встречи.

В нас не было еще последних слов…

*      *       *

Я прошу тебя: просто будь.

Будь, как воздух, как легкость пространства.

Я прошу тебя: просто будь.

Мне не надо иного царства.

Я прошу тебя: просто будь,

Как рассвет, как цветочек сада.

И пусть Млечный и Вечный путь

Нам не станет путем досады.

*      *     *

Не надо любить из жалости –

Она унижает.

Не надо любить из жадности –

Она отвергает.

Не надо любить из выгоды –

Она нетерпима.

А надо любить, как ты меня,

Когда ты любима.

*      *      *

О, женщина, моей судьбы  рабыня,

Хранительница сласти и песцов!

О, сколько было в жизни храбрецов

Испить тебя, как вод сосуд в пустыне!

Но ты и присно выжила, и ныне,

Царица, охраняющая кров.

И жрицею, дающею любовь,

О муже ты заботилась и сыне.

Но зная все, никто не знает тайны,

За что тебе все достаются пальмы,

Когда в ложбинах, в лоджиях забав

Все узнают твой кроткий женский нрав.

О, женщина, моя княгиня, встань,

Твоей не одолеть мне в жизни славы!

*     *      *

Я не могу не быть самим собой.

Я не могу ужиться в лживый образ,

И повседневно изменять свой голос,

И торговать любовью и судьбой.

О, пусть любви земной моей собор

Пройдет все унижения и гордость.

Но с теми, что я стал когда-то порознь,

Соединен я жизнью и судьбой.

Как сущее от сущности - как время,

Как сок земли, несущие деревья,

Как окрыленный взгляд от укоризн,

Я полюбил тебя, любовь и жизнь!

Час не пройдет любви и час веселья.

О, женщина любимая, явись!

  *     *    *

    Ты – рядом, и все прекрасно

                               Ю.Друнина

Об Этом я думаю часто.

О чем, сама ты ведь знаешь.

Но, все-таки, как прекрасно,

Что рядом ты вновь порхаешь,

Что слышу знакомые звуки,

Что слышу знакомый шорох,

Что есть твои рядом руки,

Что есть твой родимый голос.

Я мог бы разбить стену

С одного только удара,

Я мог бы любую стерву…

За то, что ты лгать мне стала.

Но ты, ты знаешь, Это -

Будто на шее лассо…

Ты рядом - и много света,

Ты рядом - и все прекрасно!

*     *     *

Моя звезда, ты ярче мне под вечер.

Мне вечер ярче делает звезду.

О, жизнь моя, не дай мне изувечить

Души моей телесную руду.

Не дай мне от любви, от сумасброда,

Погибнуть, от скитанья моего.

И пусть вся жизнь и вся моя природа

Коснется только света твоего.

*      *      *

Как гинкго лист от дерево билобы,

Лечу к тебе сиянием луча.

Ты стала мне надеждой высшей пробы,

Родная и неистова душа.

Ты стала мне, как листьев средостенье,

Что отражает время  тайный след.

Ты стала светом  и его же тенью,

И без ответа явственный ответ.

В кругу любви, за рук желанным кругом

Я за тобою жить не устаю.

Так будь же, будь хоть мне наилучшим другом,

Которого ценю я и люблю.

*      *      *

Ты думала: меня, как голос,

Можно, не слыша, забыть?

Ты думала: седой мой волос

Будет на луну выть?

Ты думала: я стану каплей,

Которую можно сжечь?

Ты думала: я стану плахой,

Чтоб голову тебе сечь?

Ты думала: своим стоном

Жизни себе прошу

И потому, как икону,

В сердце тебя ношу?

Ты думала, что я стану

Уже прощаться с тобой?

Так знай же, знай же, знай же:

Ты станешь моей судьбой…

И я буду грызть железо,

Чтоб с клетки тебя забрать.

Я буду ходить по лезвию,

Чтобы  тебя не терять.

Я буду брать из вьюги,

Чтобы тебя согреть.

Я буду тебе другом,

Чтобы тебе прозреть.

И в глазах твоих изумрудных

Разгонять облака,

Пока меня твои руки

Не обовьют на века,

Пока твои алые губы

Не будут жаждать огня,

Пока ты не скажешь, что любишь,

Не скажешь, что любишь меня.

*      *      *

Как тяжело обиды принимать

И все, и всех прощать одновременно.

Как тяжело душою понимать,

Что мир таков и жизнь не переменишь.

Как тяжело, что некого винить

Лишь потому, что вся вина в тебе лишь.

Как тяжело не любящих любить,

Как тяжело не верящим поверить.

Как тяжело искать в душе слова,

Когда они утрачены бесследно,

Как тяжело, когда любовь жива,

Но нет надежды ей уже и веры.

Как тяжело, когда тебя вокруг

Как будто под прицелом  созерцают…

Как тяжело, когда твой лучший друг

Вдруг стал тебе пристанищем печали.

Как тяжело, поверь, как тяжело

Мне слушать звук шагов, знакомый голос,

Осознавая: все уже прошло,

И дальше жить придется только порознь.

*      *      *

О Господи, дай силы для души,

Дай одолеть соблазны и притворство,

Дай не отвергнуть редкое знакомство

И губы, что прекрасно хороши.

О Господи, дай силы сохранить,

Любовь в душе и дай не измениться.

Дай не порвать растянутую нить,

Что на осеннем пламени струится.

О Господи, дай боль преодолеть,

Дай полюбить опять и быть любимым.

О Господи, не дай мне умереть

На поисках путей преодолимых.

Дай силы мне от твоего лица,

Дай истину желания и крова.

Любовь мне дай постигнуть до конца,

Как свет в туннели моего народа.

*      *      *

Так хочется, чтоб стали мы добрей,

Чтоб мы свое лицо не потеряли.

Чтоб стали мы надеждою людей,

Чтоб не были пристанищем печали.

Так хочется, чтоб стали мы верны,

Судьбе верны, любви, надежде, другу.

Чтоб в сотый не шли с тобой по кругу

Своей, не узнаваемой страны.

Как хочется, чтоб стали мы любить,

Не делая любви слепую службу.

А хочется, поверь мне, просто жить

И чувствовать любовь твою и дружбу.

*      *      *

Плыл воздух, мысли обдувая,

И посылал душе посыл.

Мы, будто вышедши из рая,

В объятья падали без крыл.

Цвели сады, сады и розы,

Ломились радуги цветов.

А мы глотали свежий воздух,

Как будто оттепель сотов.

Литая, редкая зарница

Казалась звонкой и лихой.

И мы парили, будто птицы,

Над первой майскою листвой.

 *       *      *

Любовь слепа - и жизнь слепа.

Вся жизнь в объятьях Апполона.

И солнца белая корона

Мне светит вновь издалека.

Я не приму твою разлуку.

Я не приму твою печаль.

Я протяну тебе лишь руку,

Как будто ты когда-то шаль…

           *      *      *

Времена отяжелели,

Сердца подкосив.

Мы в объятия летели

Из последних сил.

Ветер дул. Была прохлада.

Капала вода.

Два искали наши взгляда

           Прошлые года.

Я сказал тебе:" Не надо,

Без тебя умру..."

Ты была мне горькой правдой

Рано - поутру.

*       *       *                         

                           

  Киев.Лавра.

                             В пещерах.

Пещерный облик бел и сер.

Туннели долгие, как шали.

Впотьмах сжимался свет у стен

С глазами, полными печали.

Стояли свечки, будто лен,

И странников мелькали пальцы.

На высоте земных икон

Глаза искали щель в пространстве.

*       *       *

Вся жизнь - как красная строка,

Вся жизнь - как красная алтея.

Приходит мне издалека

Мое утраченное время.

Текут минуты, как пески,

Седеют светлые поляны.

И серебристые виски

Небес в обнимку с тополями.

И свежий воздух на губах,

И расстилающийся сумрак.

Вся жизнь, как пахнувший табак

На первых, майских поцелуях.

*     *     *

Посинела веточка сирени.

Посинел застуженный рассвет.

И сироткой на моих коленях

Приютился твой лиловый свет.

И от нежных, лучезарных взоров

Я твой взгляд таинственный ловлю.

Скоро уж, любимая, уж скоро

Встретимся с тобою мы в раю,

Где белеют светлые поляны,

Где ничто уже не напоказ...

Где сиренью ароматной, пьяной

Я коснусь твоих невинных глаз.

*      *      *

Не бывать любви другой -

Сильной, дорогой.

Я свою земную боль

Не отдам другой.

По течению ручья

Светится река.

Ты теперь уже ничья,

Черная тоска.                                                                                            

*      *       *

Была ты рядышком совсем.

Душа сияла, как отрада.

И только синяя метель

В глаза смотрела с винограда.

И было счастье на кону.

И ты светилась, будто елка.

Я говорил тебе: « Люблю»,

В ответ же  слышал плач ребенка…

*     *     *

Идут года... Мы уязвимы.

Горчит надежда, как полынь.

В одно мгновение любимы,

В одно мгновенье, будто дым...

Блуждают мысли, будто льдины,

И изумруды светлых глаз...

Любовь дается только сильным -

Любовь дается  только раз…

*       *      *

Белая береза была у Сережи.

И моя береза белая была.

Белою березой сердце растревожил,

Растревожил сердце свое до бела.

Белая береза распустила ветки.

Белая береза выпустила сок.

Белая береза была мне конфеткой,

И я ее слышал тонкий голосок…

Белая береза была у Сережи.

И моя береза белая была.

Белою березой сердце растревожил,

Растревожил сердце свое до бела.

*       *       *

Простил я миру все грехи.

Тебя простил с грехами всеми.

Но стали помыслы глухи,

Как будто бы цветы на сене.

Уста устали говорить,

Глаза устали улыбаться.

И я устал благодарить

Минуты краденого счастья.

Могу я сердце так убить

И чувства с мыслями благими.

Я перестал тебя любить,

Тебя, любимую другими.

*      *      *

Все сливается: сады, посадки,

И твои глаза.

Ты осталась горькой и сладкой,

Моя бирюза.

Иду, спешу, ночь коротая,

Сердце круша…

Ты осталась, как тьма золотая,

Моя душа.

 *      *      *

Проснулся. Ждал я чистоты,

Но ранен был твоей любовью.

В саду осенние цветы

Как будто истекали кровью.

И стала жизнь, как лазарет.

И солнце будто вышло с круга.

В зените наилучших лет

Терял я женщину и друга.

*      *      *

Птицы кричат, улетая.

Крылья уносят, как ветки.

Светом земля залитая,

В душе расставляет метки.

Пахнет миндаль и мята,

Пахнет полынь и тина.

И я возвращаюсь обратно,

К тебе, моя любима.

Клен приклоняет тую.

Росы ложатся в клевер.

Где ты, моя подруга,

Что подалась на север?

Птицы кричат, улетая.

Крылья уносят, как ветки.

Светом земля залитая,

В душе расставляет метки.

                      

*     *     *

Полдень. Серое облако

И ледяная луна.

Холодно, очень мне холодно.

Стынет страна.

Мысли изрыты  как кочками,

Мыслей раскиданный строй....

Хочется, очень мне хочется

Счастья  весной.

*     *      *

Когда от боли мой застынет глас,

И путь мой поползет к тебе, как полоз,

Тогда к тебе приду в последний раз,

Чтобы услышать твой родимый голос.

Я обойду судьбу, величье, гордость,

Переступлю богатство, славу, власть,

Лишь только бы коснуться твоих глаз,

Приняв одной любви твоей покорность.

И мы освободимся от распятий,

Скитаний, розни,  что дурманят жизнь.

Мы обретем с тобой большое счастье,

Лишая  сердца мнимых укоризн.

Мы все с тобой изменим в одночасье,

Ты только лишь глазами улыбнись.

*       *       *

Не позволяю помыслам уйти,

Не позволяю быть нетерпеливым.

И гордость ту, что заливает ливень,

Стараюсь от судьбы я отвести.

И ту любовь, что в сердце взаперти,

Я познаю чутьем своих усилий.

Любовь и мир, и облик светло-синий

Я не хочу терять в своем пути.

Жизнь такова, что оживая с пепла,

Она хранит нас, чтобы  не ослепла,

Душа и не растаяла, как ртуть.

Мы сами выбираем в жизни путь.

Но лишь в часы любви и благоденствия

Мы достигаем радости чуть-чуть.

*      *      *

Любовь моя, не стань моим позором,

Не стань моим позором на земле.

Ты обрамила жизнь мою узором.

О, дай в тебе мне искупиться мне.

Душа, что видит окрыленным взором,

Когда она в объятьях, в тепле.

Любовь моя, свети мне по весне,

Хочу от счастья  подышать озоном.

И сущность жизни, что таится в жизни

Не станет калачом для пилигрима,

Не станет мне ошибкой роковой.

Любовь моя, ты жизненный привой,

Что оставляю я  душе на зиму,

Чтоб  заново привить его весной.

*      *      *

Увидев раз, ты помнить будешь вечно,

Что радует твой удивленный глаз.

Для каждого есть на земле то место,

Где радость сердца побеждает страсть.

И, постигая время, каждый раз,

Мы ощущаем, как струится вечность.

Изменчивая жизни быстротечность

Подстерегает каждого из нас.

Мы можем изменять судьбу лихую,

На время лишь в приданье мнимых  дел

Средь множества небезызвестных судеб

Немало есть изменчивых людей.

Нашел ты  в жизни что-то - порадей,

Утратил - не утрать любви рассудок.

*     *      *

Невинна, легкая усталость.

И режут сумерки глаза.

Мне этой осенью осталась

Лишь только неба бирюза.

И этот неба синий атлас,

И этот неба синий лик.

Я потерял земные краски

И потемнел, как базилик.

А воздух? Воздух легок, чистый,

И голос мой душевный чист.

И солнца радужные листья

Сверкают, будто аметист.

Усталость ломит мозг и тело,

Но заставляет душу встать.

И я встаю, чтоб сердце пело

И захотело вновь  летать.

*     *      *

Твоя любовь становится судом.

Твоя любовь пронзила сердце насквозь.

Я будто захожу во сне в роддом,

Чтоб спеленать конвертик детский накрест.

Но не найдя душе своей покой,

Я нахожу в судьбе одну лишь точку.

Как тяжело мне жить под скорлупой,

Где нет слезы для детского платочка!

*      *      *

Сегодня ты грустишь, будто Джоконда.

Туман не дает мне смотреть сквозь плотность.

Это не война, а линия фронта,

Это не любовь, а выбрана скорость.

Тарелка солнца, как  острая птица.

Все бы простить, да простить уже нечем.

Лезвия взглядов летят на лица,

И замирает и день, и вечер.

А на губах, как от длинного гонга,

Улыбка твоя  летит, Джоконда.

Мне доставляет большую радость

Легкая грусть, что  приносит  сладость.

*     *     *

Времена изменились от Марселя Пруста.

Любви давно разлились границы.

Я не люблю, когда в сердце пусто.

Я не люблю, как не поют птицы.

Я не люблю путей своевольных,

Я не люблю обрывов  дороги.

Я не люблю, когда делают больно,

И забывают о людях и Боге.

 *      *       *

Я могу долго ждать –

Даже целую вечность.

Я могу любви угождать

Каждой встречной.

Я могу, я все смогу,

Но ничего делать не стану.

Потому, что следы на снегу

В сердце остались.

*      *       *

Жизнь – не роман,

Где поставить можно

Точку.

Жизнь – не туман,          

Его не вытереть

Платочком.

Жизнь – это не шаг,

Где длину

Можно измерить.

Жизнь – это враг,

Которому нельзя

Верить.

 *     *      *

Черный тополь, черный тополь,

Что грустишь ты, черный тополь?

Затерял пути лесные,

Тропы солнца золотые?

Стоишь, грозами побитый.

Мы с тобою, тополь, квиты.

И белеют в синей глади

Твои  выжженные пряди.

Что ты смотришь взглядом Сфинкса,

Где весна кругом струится.

Черный тополь, черный тополь,

Я споткнулся в твою копоть…

*      *      *

Я тебя никому не отдам.

Не отдам. Пусть я собственник. Точка.

Мы с тобою судьбой по годам,

А за нами всегда наша дочка...

Я тебя никому не отдам, 

Этот стол, этот стул, подоконник...

Я тебя узнаю по годам,

Будто первые листья смоковниц.

Я тебя никому не отдам,

Не отдам ни любви я, ни страсти.

Я с тобою всегда по годам,

Хоть и жизнь разделились на части.

*      *      *

В сезон дождей, как ветер колотил

Как колокол, твое ******    имя,

Я слушал сердце и тебя любил,

Любил тебя я, редкостная дива.

И все, что было в жизни тяжело,

То стало в один миг неповторимо.

Я ощущал в руках твоих тепло,

Что было, будто кофе, растворимо.

«Что было, - говорила ты, - прошло…»

Слова казались тихими, нагими...

Я ощущал в губах твоих тепло,

Которого мне не было с другими.

 *      *      *

Я ждал тебя. И тень твоя мелькнула,

Как ласточка на бреющий полет...

И бело-черный,  синеглазый сумрак,

Листал судьбу и годы напролет...

Я ждал тебя, искал минуты счастья.

Я не прощался с раннею судьбой.

Но я не знал, с какого я участья

Искал в закате сумрак  голубой.

*      *       *

Весна ушла. Снега ушли.

И неба синие узоры.

Одно с тобой мы не учли,

Что повстречаемся не скоро.

Как будто вспышка, твой мне свет

Твой взгляд, весенний и лучистый.

За много-много, много лет

Стоял рассвет за нами чистый.

 *      *       *

Любви хочется порхать,

Душе хочется пений.

И эта зимняя похоть

Ставит меня на колени.

Как будто зеркало в лужах,

Лик отраженья  тает.

Та, которой был  нужен,

Птицей  уже улетает.

И нету ни  капли слова.

Есть капля надежды, веры.

Мне хочется тебя снова,

И снова сдают мне нервы.

Любви хочется порхать,

Душе хочется пений.

Но эта зимняя похоть

Ставит меня на колени.

*      *      *

Ты осталась во мне навсегда,

Будто тонкая линия льда,

Будто зимняя роза ветров,

Будто в пламени черная кровь.

Опустевшими пальцами роз

Я зажал в своем горле мороз.

И у сердца, что стало, как лед,

Я поставил твой свет на комод.

Пусть горит, пусть сияеет душа,

И касается пламя плеча…

Ты осталась во мне навсегда,
Будто тонкая линия льда.

*     *      *

Люди добрые, светлые, злые

Ходят бродом и полем замерзшим.

Где цвели нам цветы полевые,

Воют волки над степью умершей.

Шелковицы над полем безглазы,

И ирисы сухие безгласны.

И скрещенные ветви, как распри,

И пути, что с душой не согласны.

В снежной пыли поникшие ели,

Как в иконках, глаза голубые.

И желаний замерзшие стебли,

Как прошиты снегами навылет.

В белом поле с заснеженным лугом

Я не вижу конца, а ни края.

Голубые глаза с изумрудом

Стали мне неприкаянным раем.

*     *     *

Горел уголек неба,

Солнца веялась пыль.

Я шел за тобою следом,

Как за огнем фитиль.

И неба синие глади

Таяли у ручья.

Русые твои пряди

Ветер ласкал и я.

И сердца тонкие нити

Рвались од быстрой ходьбы.

И красный, красный твой свитер

Был мне, как знак судьбы.

Я шел за тобой, за зорькой,

Сияла травы парча.

Сладко было и горько,

Только болела душа.

*      *     *

Боль расставанья длинна.

Боль расставанья жгуча.

И не пройти мне мимо,

Мимо ивы плакучей.

Что для нее я значу?

Где ивы жизни сила?

Что она горько плачет,

Юная и красива?

Боль закусила губы.

Боль застонала болью.

Кто же тебя не любит,

С этой небесной голью?

Боль расставанья чтима.

Боль расставанья жгуча.

И не пройти мне мимо,

Мимо ивы плакучей.

*      *      *

Птицы улетают.

Опустел цветник.

Белые печали

На очах гвоздик.

Белые печали

Ветер в стебли свил.

Долгими ночами

Жизнь я погубил.

Лунною прохладой

Я лишился сна.

С крестиком и гладью

Осталась весна.

Проскуру лазури

Приложу до губ.

Замету, забуду

Боль душевных мук.

Птицы улетают.

Опустел цветник.

Белые печали

На очах гвоздик.

*       *      *

Пробуждается нежность –

Оживает надежда.

Сочетается кротость

Из летом желаний.

Пробуждается верность –

И снова, как прежде,

Сокращает любовь

На путях расстояний.

Там, где было желанье,

Там руки Изольды.

Там, где было преданье,

Там сердце фиалки.

На атлас перламутровый

Светлые звезды

Рассыпают жемчужные,

Звездные скалки.

И лелеют лучи

Бахрому голубую.

И лелеют глаза

Откровенность и прячут.

Пробуждается нежность,

И, зная, что будет,

Не могу не любить я,

Ни думать иначе.

*     *      *

Есть цвет у боли

                Расул Рза

Есть цвет у боли,

Есть звук в молчанья.

Есть сладость в соли,

Любовь - в прощанья.

За полумерой

Всегда есть мера.

За верой – верность,

За болью – нежность.

Светлеет поле.

Вода ручьями.

Есть цвет у боли,

Есть звук в молчанья.

*      *      *

Свет луны. За полночь.

Речка светит светом.

Тонкий слышен голос

Березовых веток.

Где идут погостом

Синие туманы,

В лунном свете ходят

Белые шаманы.

Ветхие дорожки,

Клубы и поселки.

Утром в травах квохчут

Нежно перепелки.

Знает все на свете,

Лишь душа все знает…

И как ночью сердце

Без любви конает.

Свет луны. За полночь.

Речка светит светом.

Тонкий слышен голос

Березовых веток.

*      *      *

Куда ты бежишь, вода?

                 Фредерико Гарсиа Лорка

-Куда ты бежишь, вода?

-Бегу по твоих следам.

По взгляду твоем бегу,

Смываю твою беду.

-Будь рядом со мной, вода,

Пока есть в земле беда.

От горя смывай следы,

Смывай листопад беды.

-Куда ты бежишь, вода?

-Бегу по твоих следам.

По взгляду твоем бегу,

Смываю твою беду.

*     *      *

Мои мысли, как вихри, стонут,

И глаза в поле бродят псами.

Я страною своей не понят,

Желто-синими небесами!

И душа, и народ мой ропщут,

Время будто на грани казни.

По тропе я любви заросшей

Спотыкаю судьбу о камни.

Кувыркается в сердце горечь,

И дороги текут лесами...

Мои мысли, как ветер, стонут,

И глаза в поле бродят псами.

*      *      *

Отцвела сиреневая роща,

Отпылал горячий пастернак.

И любовь моя, как будто проща,

Будто в красном поле красный мак.

Снизошла заря, отлинковала.

Захотелось счастья – и взяла.

Так меня еще не целовала

Ни одна сирень, что расцвела.

На листву, на белую ромашку,

Я оставил нежные слова.

И душа осталась нараспашку

И глаза любви, как зеркала.

*      *      *

Дожди резные, как слезинки,

В зеницы ломятся, пестры.

Калины красные бусинки

Зажгли осенние костры.

Платками молний машут грозы

Плакучим ивам, крушине.

И белокурые березы

Тоскуют тихо по весне.

Плывут ручьи, несутся сели,

И приплывают облака.

Что полюбить мы не успели -

Смывает быстрая река.

*       *       *

Загрустила, затомилась туя,

Наклонилась, будто лебеда.

Узнаю по вкусу поцелуя

Я ее паленные года.

А вокруг стволов – судьба по стопам,

Чин по чину, только  где тот чин?

И стоит одна под гороскопом,

Измеряет синеву вершин.

Но земная внутренняя сила

Видится мне в туе той всегда.

Была чуйка, что она просила,

Возвращать паленные года.

*   *    *

Почему так пахнут розы,

Когда вишен рядом слезы?

Почему так близко-близко

Возле щек твоих ириски?

И я к ним главой склоняюсь,

Аромат постигши прянный.

И, как будто, извиняюсь

За осеннюю румяность.

И слежу за небом белым,

Чтоб цвели цветы и ветки.

Я душой уже и телом

С этой осенью навеки.

*      *      *

Там, где разбиваются волны

В белую насыпь песка.

Руки твои, как молнии,

Меня обвили на века.

Где сильный ветер прибоя

Окутал неистовый пирс,

Там на коленках и стоя

Был наш с тобой бенефис.

*      *      *

Захотелось приблизиться к звездам,

Где цветут света колосья,

Где звезда моя, как папироса,

На небесной глади погоста.

Захотелось, чтоб пела пучина

От желания и от блаженства.

Захотелось, чтоб была причина

Постигать непомерную вечность.

Захотелось до света, до края,

Где Вселенная светом струится.

Захотелось не ада, а рая

В человеческих душах и лицах.

Владимир Александрович Базелюк – известный поэт-лирик. Автор поэтических сборников «Воскресение» (1997), «Отчизна» (2007), «Цвета роз» ((2008), «Аура любви» ( 2010), «Романовские сонеты»  (2012), «Второе  пришествие»( 2016), «Пришедшему поколению» ( 2016).

«Нить бытия» - новый сборник стихов.

         Пишет на родном украинском и русском языках.

         Член Украинской Ассоциации писателей художественно-социальной литературы.

         Лауреат литературной премии « Гілка Золотого каштана» ( 2016)